Но не пройдет двух-трех мгновений,

Ночь испарится над землей,

И в полном блеске проявлений

Вдруг нас охватит мир дневной…

Ф. Тютчев

Утро в тропиках – явление скоротечное. Чистый небосвод не дает солнцу замешкаться. Оглянуться не успеешь, как беспощадные прямые лучи начнут разогревать влажную атмосферу до состояния сауны, а по лбу потекут первые капли пота. Если предыдущий день не был слишком тяжелым, я обычно не отказываю себе в удовольствии встать в шесть утра и понаблюдать за тем, как просыпается тропический лес.

Еще вчера я заприметил, что недалеко от нашего отеля на острове Праслен Сейшельского архипелага протекает небольшая речка, устремляясь своими верховьями в плотно поросшую лесом гору. Солнца пока не видно, оно где-то за горизонтом, но слабого свечения уже достаточно, чтобы разглядеть в водах реки несколько крупных рыб. Это бычки глоссогобиусы (Glossogobius giuris). Как головешки они стоят у поверхности воды и от каждого движения на суше шарахаются в рассыпную. Для домашнего аквариума рыба крупновата (средняя длина взрослых особей около 15-25 см).

Вода в реке имеет нейтральную реакцию и среднюю жесткость (рН = 7.1, TDS = 87 м.д.). Несмотря на это берега все в норах, в которых живут мангровые крабы (Neosarmatium meinerti). Жизнь в крабовом поселении кипит даже в столь ранний час. Берег напоминает многоквартирный дом, но без лестничных пролетов и лифтов, все квартиры располагаются на первом этаже. Кто-то дышит свежим воздухом у входа, кто-то затаскивает лист, упавший за ночь с деревьев.

Грунт имеет критическую консистенцию, кажется, что на следующем шаге нога завязнет в болотной жиже, но нет – земля пружинит как пластилин и выталкивает на поверхность. У самой воды присутствовали отдельные экземпляры папоротника - Акростихума золотистого (Acrostichum aureum), чуть дальше, ближе к деревьям – ароидное растение Ксантосома стрелолистная (Xanthosoma sagittifolium). Последнее когда-то было высажено местными жителями ради его съедобных корневищ, но растение не стало ограничиваться поймой реки и полезло в лес, преодолевая на своем пути даже огромные гранитные валуны. В самой воде, зацепившись за ветки, плавали зачатки еще одного папоротника - Цератоптериса (Ceratopteris thalictroides).

Полюбовавшись проникающими вдоль кромки леса солнечными лучами, я решил, что пора переходить речку и штурмовать гору. Стоило погрузиться в лес лишь на пять метров, как по волшебству стрелки часов пошли вспять и вернули меня на час назад. Кругом опять царили сумерки и тишина. Огромные каменные валуны, а между ними стволы деревьев, устремленные к “крыше леса”. Растительность в нижнем ярусе бедная, в основном это молодые проростки из семян деревьев. Вдалеке на камнях виднеется небольшая лианка с ланцетными листьями. В тот момент, я подумал, что наверняка это какая-нибудь рафидофора (Rhaphidophora sp.). Обычно эти ароидные растения очень редко цветут даже в природе, а если цветут, то соцветия располагаются ближе к кроне деревьев и недоступны обычному наблюдателю. Поднявшись выше, я убедился, что видение было не случайным. Лиана оплетала все вокруг – камни, старые пни и стволы живых деревьев.

Тишина, полное безветрие, запах сырости и вырывающийся из груди восторг от единения с природой на какое-то время ввели меня в заблуждение. Рафидофоры обитают в лесах Юго-Восточной Азии, и у восточных берегов Африки их быть не должно. Плетущееся растение оказалось не просто лианой, а орхидеей - Ванилью фаленопсисной (Vanilla phalaenopsis). Родовое название происходит от испанского слова vainilla — «стручочек». Именно такую форму имеют плоды-коробочки. Всего род насчитывает более 100 видов, самым известным из которых является Ваниль плосколистная (Vanilla planifolia), стручки которой содержат около 2% ванилина. В настоящее время в пищевой промышленности используют в основном синтетический ванилин. Ваниль фаленопсисная цветет крупными белыми цветами и является эндемиком Сейшельских островов. Самих соцветий я не обнаружил, зато в нескольких местах на земле лежали раскрывшиеся стручки с красными семенами другого растения - Аденантеры павлиньей (Adenanthera pavonina).

Сквозь кроны деревьев стали проникать солнечные лучи, воздух разогревался и уже даже в тени леса становилось жарковато. Пройдя еще пару сотен метров вверх по склону, я убедился, что в целом природный ландшафт не меняется, и принял решение возвращаться домой. У реки меня ждал неприятный сюрприз – стали проявлять активность мелкие москиты, от которых еще часом до этого не было и следа. Поэтому “город” крабов я преодолел очень быстро. Но и после выхода на дорогу природа не хотела отпускать меня. По стволу дерева на обочине взбирался кверху подсаженный человеком иноземный сингониум ножколистный (Syngonium podophyllum), а под ним прятался еще один эндемик островов - Сейшельский сцинк (Trachylepis seychellensis).

Между стволами деревьев раскинули свои крепкие сети пальмовые пауки (Nephila inaurata). На первый взгляд зрелище устрашающее, особенно принимая во внимание тот факт, что еще в сумерках я где-то совсем рядом пытался пройти к руслу реки и никаких членистоногих не встречал. В действительности, эти пауки не опасны для человека, хотя и плетут прочные паутины, в которых могут запутаться даже небольшие птицы и летучие мыши.

В листве куста заметил зеленого геккончика. Подобных мы видели еще вчера в отеле на ужине, и я подумал, что очень они похожи на мадагаскарских фельзум. Гекконы действительно оказались фельзумами, но очередным эндемиком Сейшел - Phelsuma astriata. Ящерицы хотя и пугливые, но ведут дневной образ жизни и охотно позируют перед фотокамерой.

На часах 8-30 утра, сегодня по плану еще впереди увлекательная морская прогулка на катере на соседний остров Курьез (Curieuse), а в душе уже ощущение, что ты только что совершил кругосветное путешествие.